22 июля 2001 г.

***
Летом 2001 г. российское руководство и администрация ЧР активизировали попытки возвратить к местам постоянного проживания беженцев (вынужденных переселенцев, как их принято именовать в официальных источниках), осевших на территории соседней Ингушетии. Вооруженный конфликт на Северном Кавказе длится более двадцати месяцев, больше года как закончились широкомасштабные боевые действия, российские силовые структуры ведут полицейскую, по сути, операцию, а ВФ ЧРИ – партизанскую войну. Все это время проблема вынужденных переселенцев в Ингушетии продолжала оставаться если не самым болезненным, то наиболее наглядным проявлением конфликта. Окончательно она решится только после возвращения людей в родные дома – вопрос в том, когда для этого будут созданы условия. Однако всегда был велик соблазн «закрыть» эту проблему волевым способом.

Так, 25 сентября 1999 г. телефонограммой генерала Владимира Шаманова границы соседних субъектов федерации были перекрыты для бежавших из зоны боев и бомбардировок жителей Чечни. Если бы власти Ингушетии выполнили этот варварский приказ (так же как руководство других субъектов РФ), сегодня в республике проблема вынужденных переселенцев отсутствовала бы как таковая, а сотни тысяч людей были бы заперты «в зоне молчания». Президенту РИ Руслану Аушеву хватило мужества пойти против федеральной власти. Попытки вновь перекрыть чечено-ингушскую административную границу в октябре 1999 г. и январе 2000 г. длились недолго, прежде всего, из-за быстрой и жесткой реакции на это мирового сообщества. В результате, в первую военную зиму общее число вынужденных переселенцев из Чечни в Ингушетию едва ли не сравнялось с численностью местного населения. Маленькая республика принимала людей, поток которых с каждым днем увеличивался, размещая их, как и где получится. Кто-то останавливался у родственников и знакомых, кто-то арендовал жилье за деньги. Для остальных в чрезвычайном порядке возводились палаточные городки, устанавливались железнодорожные составы. Людей размещали в зданиях государственных учреждений: санэпидемстанций, детских садов, строительно-монтажных управлений и т.д. Мест не хватало. Начали обживать фермерские хозяйства (кошары, птицефабрики). При наступающих холодах ситуация в республике была близка к гуманитарной катастрофе, и только благодаря оперативной работе руководства Ингушетии и помощи, оказанной иностранными гуманитарными организациями, ее удалось избежать.

Тогда же российские власти предприняли первые попытки вернуть жителей Чечни обратно в республику, в районы и населенные пункты, объявленные предварительно «зонами безопасности». Возвращали не  всегда добровольно – из Ингушетии неожиданно для обитателей были перевезены несколько десятков вагонов, в которых ютились вынужденные переселенцы. Однако цена этой «безопасности» стала очевидна уже в феврале 2000 г., когда российское командование, пытавшееся остановить выход оборонявших Грозный чеченских отрядов на равнину, наносило по ним удары, попутно уничтожая населенные пункты, объявленные безопасными для проживания.

Хотя властные структуры еще не раз выказывали желание вернуть вынужденных переселенцев, весной 2001 г. в Ингушетии только официально их было зарегистрировано 148 933 человека. Всего же с начала войны через миграционную службу этой республики, включая и тех, кто остался, и тех, кто впоследствии по разным причинам покинул ее территорию, прошло в целом 308 050 человек.

6 апреля 2001 г. принято решение о прекращении регистрации беженцев из Чечни, хотя вплоть до этого дня их численность только возрастала. Если по данным МЧС Ингушетии 29 сентября 2000 г. их было зарегистрировано 141 348 человек, то 8 декабря 2000 г. уже 142 791, 15 февраля следующего 2001 г. – 144 375, а 2 марта 2001 г. – 148 273 человека. По сведениям Датского совета по делам беженцев, ведущего учет получающих гуманитарную помощь, их даже больше – около 170 000.

Существует точка зрения, что число это многократно завышено, но истинный смысл таких разговоров объяснялся требованием направлять гуманитарную помощь, минуя Ингушетию, где якобы недостаточен контроль над ее распределением и возможна коррупция, непосредственно в Чечню, исключительно через государственные структуры. Вряд ли «переключение финансовых потоков» поможет вернуть вынужденных переселенцев на родину: число их не уменьшалось даже в первые полгода войны, когда ситуация в лагерях находилась на грани гуманитарной катастрофы.

Вместе с тем и после прекращения регистрации территорию Чечни продолжают покидать ее жители. По данным УВКБ ООН, только за май оттуда выехало 950 человек. А в период с 5 по 12 июня 2001 г. примерное число прибывших в Ингушетию беженцев, главным образом из Грозного и примыкающих к нему регионов, составило 400 человек.
Любая военная активность приводит к оттоку людей. К примеру, последние «зачистки» в приграничных населенных пунктах и в селах Курчалоевского р-на. Только за одну ночь из Ассиновской и Серноводска вышли около 900 человек. По неофициальным данным, за счет жителей этих двух сел число беженцев на территории Ингушетии увеличилось на 3–4 тыс. человек.

Лагеря беженцев и места компактного проживания – это только «верхушка айсберга». В них находятся только 53 890 человек. Остальные обустроились в частном секторе, причем многие снимают квартиры за плату. Естественно, о добровольном и уж тем более массовом возвращении беженцев речи быть не может. И дело не в материальных или гуманитарных аспектах: люди не возвращаются потому, что никто в Чечне не может дать им гарантию безопасности.

На территории Ингушетии насчитывается более 70 мест компактного поселения вынужденных переселенцев. Самые крупные из них – это палаточные лагеря на окраине ст.Орджоникидзевская: «Спутник» (8006, а с учетом не зарегистрированных и до 9000 человек); «Белла» (5427, фактически же более 6000 проживающих); «Алина» (5300, неофициально – 5800) и «Сацита» (5200 человек). Кроме того, имеются палаточные лагеря в г.Карабулак («Барт» – 6000 обитателей) и в с.Аки-Юрт (3662 человек).

Ситуация с благоустройством и расширением этих лагерей до последнего времени оставалась без изменений. Никаких средств на их подготовку к зимним условиям из средств федерального бюджета не выделялось. Улучшением быта беженцев занимались гуманитарные организации. Но возможно, что в этом вопросе произойдут какие-то подвижки. Прибывший летом в Ингушетию министр по делам федерации, национальной и миграционной политики РФ А.Блохин заявил, что не разделяет оптимистического настроения администрации Чечни в вопросе возвращения беженцев, и дал указание начать необходимые работы по подготовке лагерей к предстоящей зиме. В качестве первоочередных он выделил следующие проблемы:
- замена старых и непригодных к проживанию палаток (ориентировочно для этих целей может потребоваться 700–800 палаток);
- прокладка дорог, газификация, подводка воды и т.д. в тех лагерях, без которых нельзя будет обойтись.

Что же касается вопроса постройки дополнительных мест для расселения беженцев, то, как сказал министр, не в его силах решать такие вопросы.

В настоящее время, по сведениям ингушского МЧС, в лагерях беженцев ощущается острая нехватка постельного белья, матрасов, кроватей. С приближением зимы необходимо будет утеплить палатки, доукомплектовать их печами, заменить старые печи на новые. Правительство РФ не выделяет требуемые финансовые средства для подготовки компактных поселений к зиме, надеясь вернуть людей к местам прежнего проживания вне зависимости от безопасности проживания на территории Чечни.

По линии Министерства федерации РФ раз в месяц в лагерях беженцев распределяются продукты: крупы и консервы. Но федеральный центр выделяет средства только на т.н. компактников. С 1 апреля вступило в действие постановление правительства РФ №163 (от 3 марта 2001 г.), второй пункт которого, в частности, гласит: «Средства федерального бюджета направляются на оплату следующих расходов: а) приобретение и доставка продовольственных товаров для граждан, находящихся в пунктах временного размещения и помещениях, арендованных у юридических лиц (кроме размещенных в частном секторе), из расчета 15 рублей в день на человека…» Таким образом, как минимум 100 тыс. вынужденных переселенцев остались без государственной поддержки. И это при общем долге федерального центра перед территориальным управлением Министерства РФ по вопросам федерации и миграционной политики на территории РИ, составляющего около 500 млн руб. На начало марта 2001 г. только на питание беженцев задолженность составляет 171 млн руб. И эти цифры постоянно прогрессируют. Последнее перечисление денежных средств на нужды переселенцев из Чечни было произведено правительством РФ 28 декабря 2000 г. (данные на конец апреля 2001 г.). При таком подходе государства к нуждам беженцев вынужденно покинувшие свои дома люди без помощи различных гуманитарных организаций могли бы оказаться в крайне затруднительном положении.

Во всех лагерях остро стоит проблема медицинского обслуживания. Необходимыми медикаментами не обеспечены даже больные с тяжелыми хроническими заболеваниями, особенно, сахарным диабетом, онкологическими заболеваниями, туберкулезом. Наибольшие опасения вызывает состояние здоровья т.н. групп риска: детей и стариков. 

В условиях лагерей и скученности проживания инфекция быстро приобретает характер эпидемий. Не менее важную роль в возникновении и распространении инфекционных заболеваний играет однообразное питание. В меню беженцев отсутствуют овощи и фрукты. Прожившие две зимы в чрезвычайно тяжелых условиях люди имеют ослабленную иммунную систему. Характерная особенность лагерей: дети беженцев до трех лет часто страдают анемией, рахитом, гипотрофией (пониженное питание). Не более благополучная картина среди беременных женщин и кормящих матерей. Почти все они так же имеют различные степени анемии. Снабжение грудных детей детскими питательными смесями производится крайне редко, а в некоторых местах отсутствует вовсе. Среди лиц молодого и среднего возраста преобладают заболевания, вызванные нервно-психическими расстройствами: вегетодистонии, проявляющиеся гипотонией, гипертонией, кардиологией (боль в области сердца). Заболеваниями нервно-психической системы страдают не только взрослые, но и дети. Симптомы посттравматических стрессовых расстройств, часто проявляются у детей различного рода нарушениями. Например, бессонницей и ночными кошмарами, энурезом, дерматологическими расстройствами и т.д. В эмоциональной сфере им свойственны повышенная тревожность и высокая подверженность различным страхам. Некоторые дети отличаются гиперактивностью, агрессивностью, раздражительностью. Психическое состояние этих детей требует срочного профессионального вмешательства, так как отсутствие необходимых психореабилитационных, социальных и медицинских мероприятий и невыносимые жизненные условия могут привести к патологии развития личности. В республике всего 64 медицинских учреждения (районные, городские, сельские, участковые больницы), и они не в состоянии вместить всех больных беженцев, нуждающихся в госпитализации.

Несмотря на все трудности, беженцы не торопятся возвращаться домой и наверняка проведут в Ингушетии третью зиму. Никакие гуманитарные поставки не в состоянии решить проблему возвращения вынужденных переселенцев на родину. Основная причина уже упоминалась – это отсутствие безопасности, несоблюдение прав человека на территории воюющей республики. Как следствие этого, недоверие к назначенному из Москвы руководству Чечни. «Раз нет безопасности, зачем нам такое руководство?», — часто говорят беженцы. 

Из книги «Здесь живут люди», Усам Байсаев, Дмитрий Грушкин, 2006 г.