29 июня 2001 г. 

***
С утра несколько десятков жительниц с.Цоцин-Юрт Курчалоевского района перекрыли дорогу, ведущую в Курчалой. Они требовали освободить задержанных вечером 26 июня пятерых односельчан, поскольку, по их словам, эти люди никогда не принимали участия в противоправных действиях. На небольшое заграждение, выставленное на дороге перед селом, женщины вывесили плакаты, призывающие прекратить войну, остановить геноцид чеченского народа и начать переговоры с президентом Асланом Масхадовым.

Вечером, угрожая применить оружие, российские военные вынудили женщин разблокировать дорогу.

***
В пос.Черноречье Заводского района г.Грозного прошла «зачистка». Подготовка к проведению этой операции началась накануне вечером: российские военные блокировали населенный пункт войсками и бронетехникой, перекрыли дороги, остановив как передвижение автотранспорта, так и проход пеших людей.

С раннего утра военные обыскивали дома и задерживали гражданское население. Всех мужчин начиная с 14 лет сгоняли и свозили на «Уралах» и БТРах на территорию профилактория рядом с грозненским водохранилищем. Тех, кого доставляли на автомашинах, в кузовах заставляли ложиться друг на друга в несколько рядов, а потом накрывали брезентом.

Всего в профилактории было собрано более 200 человек. Их уложили на землю лицом вниз. Затем избивали и допрашивали каждого. Тех, кто посмел возражать при избиениях, пытали током. Освободили людей поздно вечером.

В самом поселке тем временем военные грабили дома местных жителей – в присутствии хозяев выносили все, что понравилось. Забирали не только телевизоры, видео- и аудиоаппаратуру, но и продукты. То, что не забирали, портили. Например, вспарывали штык-ножами мешки с мукой. У профессора Чеченского государственного университета Асхаба Якубова (ул.Запорожская, 7) военные унесли бензогенератор электрического тока, как сказали ему, «на нужды армии». При этом хозяин безуспешно пытался показать им документы на агрегат и чек, свидетельствующий о его покупке в магазине.

Военные оскорбляли жителей поселка, делая упор на их национальность, – «чечмеки», «чурки», «быдло», «черномазые». Говорили: «Вы не будете здесь жить. Мы вас с лица земли сотрем».

В доме директора школы № 39 Авалу Айдамирова военные учинили настоящий погром: перебили все стекла, посуду и мебель. Его 17­-летнего сына Рамзана Айдамирова, студента первого курса медицинского факультета, увели, обмотав голову рубашкой. Около 21 часа, сильно избитый, он все-таки был отпущен.

Не менее десяти жителей Черноречья были доставлены, вероятно,  в комендатуру Заводского района г.Грозного. Туда же были свезены и жители соседнего пос.Новые Алды. «Зачистка» была проведена и там, и тоже с оскорблениями и избиениями людей, грабежами имущества и немотивированными захватами.

Среди задержанных была и одна женщина – медсестра республиканской детской больницы Элина Габаева. Вместе с ней увезли двоих сторожей этого лечебного учреждения. Были захвачены студенты Чеченского государственного университета Ризван Асхабов, 1985 г.р. и Асламбек Бешаев 1981 г.р.

Пытаясь прояснить судьбу родственников, на следующий день у военной комендатуры Заводского района и профилактория все еще продолжали стоять десятки женщин.

Магомед (фамилия не называется в целях его безопасности):
«Меня и моего двоюродного брата Руслана подняли с постели в 7 часов 30 минут утра (улица Родниковая). В доме перевернули все вверх дном. Нас с братом посадили в БТР и уже там начали бить, особенно Руслана, – его били прикладами автомата. Мне в ноги тыкали острием ножа «финка» и требовали, чтобы я подвинулся дальше, хотя им было понятно, что мне некуда дальше подвинуться в тесном БТРе. Это был предлог, чтобы поиздеваться надо мной. Отвезли нас к профилакторию напротив водохранилища.
Там стояли машины, и в них были устроены камеры, одиночные и рассчитанные на 12 человек. Нам обоим завязали голову нашими же майками и вместе посадили в одну камеру, которая называется стаканом. Эта камера, в которую помещается еле-еле один человек. Потом вывели двоюродного брата. Его избили очень сильно. Он вернулся с черным от побоев лицом, ударом кулака поломали ему зуб. Его завели, а меня вывели.

Меня спрашивали, почему у меня такая фамилия, как у одного боевика, требовали, чтобы я сказал, где подвалы, воровал ли я людей, спрашивали, что я знаю о наркотиках и тех, кто их завозит, но главное, где находятся боевики. Таким образом нас выводили по три раза каждого. Били ногами по почкам, по спине, по лицу, прижигали горящими сигаретами плечи и руки.

Вывели меня в третий раз, положили на землю, присоединили два провода с металлическими кольцами к обеим рукам – на мизинец правой руки и на большой палец левой руки – и стали бить током. Ток вырабатывался динамо-машиной, ручку которой один из военных быстро-быстро вращал. Это было самое мучительное испытание. То же самое сделали с братом. 15–20 минут продолжалась эта пытка, с перерывами снова и снова подключали ток. Они требовали информацию о воюющих и согласия работать с ними, сотрудничать.

Я сначала отказывался, но терпеть пытку током было невозможно. Я умер бы, если бы это продолжилось еще, и я дал согласие. Тогда они стали записывать все мои слова на диктофон, сфотографировали меня, записали все мои данные, дали мне позывной — «Зеленый». Сказали: «Если ты будешь вилять, мы тебя все равно найдем. И тогда родители больше никогда тебя не найдут».

Точно так же вербовали и брата. Брату сказали, что он к ним сам должен подойти. Эту ночь я провел в «стакане», а брат – в общей камере, где было набито до двенадцати человек. На следующий день нас отвезли в комендатуру (или ВОВД) Заводского района. Там с нами обращались более нормально, взяли отпечатки пальцев, допросили и отпустили.

Некоторых задержанных отправили в Ханкалу и Урус-Мартан. Одного так и не отпустили. Это был не чернореченский парень.

Они, военные, в этот день вывезли очень много добра у людей. Мы видели, как во дворе профилактория стоял «Урал», груженный коврами и даже мебелью.
Людей, которых отпускали днем, били меньше, тех, кого они додерживали до вечера, избивали очень сильно. Одному парню, который во время избиений попытался оказать сопротивление, прострелили ногу. Он находился в большой камере, в которой было очень душно, и потерял сознание, и его вытащили из камеры военные. Я не знаю, что было с ним дальше. Более десяти человек, которых я видел близко, избили очень сильно.

Среди задержанных были две молодые женщины 25–26 лет, одна из них была беременной. Их отпустили вечером, однако у беременной получился выкидыш на почве пережитого стресса. Ее арестовали за то, что у нее в паспорте была печать (или штамп) о том, что она гражданка Чеченской Республики Ичкерия.

В эти дни у профилактория собиралось очень много женщин, волнующихся за судьбу своих задержанных, более 200 человек. Но солдаты не подпускали их близко, оскорбляли нецензурными словами и стреляли поверх голов».

***
В 10.20 на ул.Жуковского в г.Грозном неизвестные лица подорвали на фугасе автомобиль УАЗ серого цвета, в котором находились пятеро военных. Четверо из них, по словам очевидцев, погибли.

На БТРе и нескольких автомобилях УАЗ туда незамедлительно прибыли бойцы ОМОНа ЧР и российские военные. Оцепив жилые кварталы, прилегающие к месту взрыва, они провели в них «зачистку». Военные взрывали двери пустующих домов и осматривали помещения. Велась беспорядочная стрельба по хозяйственным постройкам и развалинам разрушенных строений.

По зданию Чеченского государственного университета, где в это время шли занятия, был произведен выстрел из подствольного гранатомета.

В тот же день проведена спецоперация по проверке паспортного режима в 3-м и 4-м микрорайонах города. Никто задержан не был.

***
Около 17 часов большая группа сотрудников российских силовых структур (более ста человек), прибывшая на двух БТРах, двух БМП и восьми автомашинах с замазанными номерами, ворвались в здание участковой больницы с.Старые Атаги Грозненского района. При этом «силовики» беспрерывно и беспорядочно стреляли из автоматов и пулеметов.

Больнице был причинен значительный ущерб. Всех медработников и больных стационара, включая двух рожениц и четырех женщин с новорожденными детьми, выгнали на улицу. Возможно, сотрудники силовых структур что-то искали, но на просьбу представиться и объяснить свое поведение отвечали лишь матом и угрозами. Многие из них были пьяны.

Уходя, они забрали с собой медицинское оборудование и лекарственные препараты на крупную сумму.
Сотрудники поселкового отделения милиции, находившегося в ста метрах от больницы и укомплектованного прикомандированными бойцами ОМОНа Санкт-Петербурга, не сделали даже попытки вмешаться и остановить произвол. Позднее они заявили, что не знают, к какой силовой структуре относится учинившее погром подразделение.

Из книги «Здесь живут люди», Усам Байсаев, Дмитрий Грушкин, 2006 г.